Ума Турман/Uma Thurman

Evelyne-Dominique Quoirez/Эвелин-Доминик Куаре (Эви, Линн) 30 лет, 5 апреля, 1984 год. Амьен, Франция. врач (терапевт, хирург) bi

Родилась Эвелин на севере Франции, в обеспеченной и известной в городе семье. В довольно раннем возрасте она уже четко определила для себя, что хочет пойти по стопам отца, посвятив жизнь медицине. Немало тому способствовали не только его достижения и полный книг кабинет, но и мать, которая, в противоположность здравомыслящему отцу, пыталась вырастить из девочки никчемную болонку. Натура творческая, и обладающая богатейшей фантазией, мать Эвелин способна была окутать любое незначительное событие флером мистического начала, объясняя все неведомыми высшими силами, и веру эту настойчиво вбивала в голову юной дочери. Эви же было ближе то, что можно объяснить научно, докопавшись до истинной сути вещей. Так на увлечении пополам с протестом Эвелин поступила на медицинский факультет.
Дважды сходив замуж, и оба раза неудачно, девушка решила, что семейная жизнь – это не для нее. Оба развода пережила спокойно и безболезненно, но в отношениях стала дистанцироваться, близко не подпуская. На всякий случай, так ей казалось спокойнее.
Получив предложение работы, о которой пару лет мечтала и к которой стремилась, Эвелин покинула город детства, родного дома и бывших связей, чтобы начать новую интересную, независимую жизнь на новом месте.
Однако вскоре оказалось, что не такую уж независимую, каковая рисовалась ей изначально. Она занималась наукой в прекрасно оборудованном медицинском центре, писала диссертацию, и казалось бы – чего еще желать? Но вот в ее жизнь ураганом ворвалась девушка настолько прекрасная, что стена, возведенная Эвелин между собой и личной жизнь, дала ощутимую трещину, а потом и вовсе рассыпалась в пыль, оставив недоумевающую и очарованную Линн без защиты.
С ураганом, каким бы он прекрасным ни был, оказалось жить непросто. Но и это Линн нравилось, порой казалось – вот, бесцеремонно разбудили, вытащили куда-то в мир, где красок больше и воздух свежее. Обратной же стороной медали неожиданно оказался страх. Осознание собственной зависимости от кого-то, кроме самой себя. И тогда она сбежала. Сменила пару городов, стран, хотя хотелось сменить планету. Все казалось, что убежала недостаточно далеко, не догадываясь, что то, от чего бегает, постоянно таскает с собой.
В поисках очередной норки списалась с Академией, которую в разговоре помянул кто-то из коллег. А что – достаточно удаленно, тихо, и перемена места опять же. А врач широкого профиля – ну когда и кому это могло быть лишним? Получив ответ, что место вакантно, Эвелин не стала откладывать очередной этап марафона, который в общем-то уже считала несусветной глупостью со своей стороны, но – не поворачивать же назад? Оказавшись на территории Академии, улыбнулась – надо же, а вроде бы на этот раз удалось.

Эвелин умна и рассудительна. Расчетлива, не принимает решений, не взвесив за и против. Препятствий к достижению цели для нее, как правило, не существует. Там, где не срабатывает расчет и логические выкладки, Эвелин без стеснения пускает в ход женскую хитрость, лесть – откровенную либо тщательно завуалированную. А то и взгляда теплого, завлекающего бывает достаточно, или очаровательной улыбки – тут все средства хороши. Не стерва, но – стервочка, обаятельная, насмешливая, со здоровым цинизмом и таким же чувством юмора. Снисходительна к осаждающим ее поклонникам обоих полов, скорее по доброте душевной с долей равнодушия, нежели из действительного к ним интереса. Увлечение серьезной наукой не мешает ей оставаться женщиной – чуть легкомысленной, кокетливой.
Терпеливость не входит в число ее достоинств, но зачастую приходится таковою если не быть, то казаться. Однако и из привычного состояния спокойствия и равновесия ее может вывести одно неосторожное слово, и не всегда выдержка помогает справиться с обидой или яростью. Порой Линн впадает в состояние задумчивости, меланхолии, но в такие редкие дни просто старается ото всех спрятаться, не желая афишировать эту сторону своего характера. Небольшой ворох фобий, в основном родом из детства, Линн тоже старается тщательно скрывать, ошибочно полагая, что непозволительно иметь слабости любого толка. А как признаешься, что вроде бы хладнокровный медик панически боится насекомых? А так же высоты, темных улиц и… зависимости.

Внешне женщина без возраста. Может выглядеть и на 18, и на 40 – в зависимости от настроения, здоровья/нездоровья и даже освещения. Да и вряд ли по каким-либо канонам можно назвать Линн красавицей. Крупные губы, чуть широко посаженные глаза, мягкая, почти неуловимая асимметрия бровей, но - высокая, изящная Эвелин притягивает к себе заинтересованные взгляды. Мелкие, если можно так выразиться, недостатки, вместе обращаются в достоинства. Светлая кожа, едва тронутая легким загаром, выглядит почти прозрачной. Двигается плавно, с грацией кошки, и даже когда спешит, быстрая походка больше напоминает танец, полет, нежели бег. Женщина выглядит хрупкой, но это обманчиво – силы Линн не занимать. Длинные светлые волосы – настоящая ее гордость, хотя зачастую, поддавшись лени, Эвелин попросту собирает свое «богатство» под заколку. Черты лица мягкие, что тоже словно призвано скрыть ее истинный непростой характер. Однако взгляд светлых зеленых глаз прямой, изучающий, что кажется – может заглянуть и в душу, и перетрясти там все в поисках истины. Но уж если улыбнулась, заговорила – ее очарования избежать не удастся. Голос у Линн довольно низкий для женщины – следствие врожденной аномалии голосовых связок, но именно этот тембр, чуть глуховатый, бархатный, завораживает.
Главное требование Эвелин к одежде – удобство. Но удобство, не лишенное изящества. Стройная, длинноногая, она прекрасно выглядит и комфортно ощущает себя как в свитере и джинсах, так и в вечерних нарядах. Определенного стиля никогда не придерживалась. Единственное, что неизменно – это ее страсть к высоким каблукам.

Пробный пост.

Давай я уйду, и мы постараемся забыть обо всем. Во всяком случае я – точно постараюсь. Что будешь делать ты -  меня не касается.
Линн разглядывает комнату, не то прощаясь с местом, где было так хорошо, так больно, так… Всяко. Не то просто высматривает, не забыла ли чего. Возвращаться – плохая примета. Вот бы порадовалась мама, услышав подобное от Эви... Ловит свое отражение в зеркале на пол-стены. Ведет кончиками пальцев, смазывая свое отражение. Теперь его там больше не будет. Слишком призрачной кажется самой себе. Привычным, небрежным жестом откидывает назад волосы.
А ведь наверное могло бы быть иначе…
Решение принято не вчера. Думала ли она, что способна из холодной, рассудительной женщины превратиться в бестолковую, напуганную девчонку, и главное – чем? Одно дело уверять себя «Я должна уйти», и совсем другое – себе же объяснить – почему и кому должна? Самой себе, собственным амбициям, привычке быть независимой? Должно быть да, все так.
Тяжелый чемодан ударяет по ногам, Эви сердится. Наверное, не нужно было волочь за собой прошлую жизнь. Бросает ключ в почтовый ящик.
- Я напишу тебе, - обещает она шепотом, разглядывая свое отражение в вагонном стекле. Перестук колес съедает ее шепот, но попутчик слышал, переспрашивает: Что вы сказали?
- Ничего, - Линн улыбается, качает головой. Напишет. Как только уляжется все это безумное – ссора, побег, ночное окно чистенького вагона. Вытаскивает из сумочки фляжку, делает пару глотков. Лучше напиться, чтобы не позволять себе думать о том, что она там сейчас дома, одна… делает.